Шабондамская элегия / Shabondama Elegy (Ян Керкхоф (Арьян Каганоф) / Ian Kerkhof (Aryan Kaganof) [1999, Нидерланды, Япония, эротика, триллер, мелодрама, DVDRip] AVO (Алексеев)

Чтобы понять, как это выглядит, можно вспомнить "Падших ангелов" Вонга Кар-Вая. Только у Керкхофа меньше мочиловки и гораздо, гораздо больше секса. Главное же различие - в отношении к кичу, привкус которого практически неизбежен в постмодернистском кинематографе. В "Шабондамской элегии" кич подвергнут эстетической деструктивности. Это определяет парадоксальный, почти невозможный эмоциональный результат, ощущение подлинного драматизма, которое кажется несопоставимым с объективным качеством увиденного. Что наводит на серьезные размышления о будущем кино как визуального искусства. Очевидно, Керкхоф дерзнул выйти на территорию, с существованием которой кинематографу придется примириться. Хотя бы в целях выживания.
Порнографическая романтика, практически не имеющая права на существование по законам большого кинематографа. "Шабондамскую элегию" сравнивают с Годаром, но в фильмах Годара никогда японские проститутки не брали в рот на фоне нацистского флага, выряженные в гестаповскую форму. Королева японского порно Маи Хонисо и голландец Том Хоффман, позже сыгравший одного из гангстеров в "Догвилле" [2002] фон Триера здесь как бы повторяют судьбы героев Бельмондо и Дельфин Сейриг из "На последнем дыхании", но это далеко не все. Зрители, в возмущении сбегавшие пачками с этого фильма семь лет назад на московском фестивале "Лики любви", могут возразить, но истинный смысл этого цифрового порно-шедевра приходит со второго просмотра. Керкхоф расщепляет на пиксели не трагическую любовь японской проститутки и залетного гангстера, а кинематографические коды и экранированную реальность - в этом его схожесть с Годаром. Однако Керкхоф, заручившийся поддержкой продюсера "розовых фильмов" Судзуки Акихиро, куда более ушлый. Все-таки ближе Керкхофу американские безумцы вроде Ричарда Керна, чей фильм под названием "Fingered" [1986] внимательно изучает Кейко. В то же время "Шабондамская элегия" своей мягкотелостью в сравнении с мощной в своей аутентичности трансгрессии Америки или Востока ставит себя в назидание всем европейцам. Маргинальность Голландии не к лицу. (по материалам http://subscribe.ru)

Для того чтобы лаконично объяснить кто такой Ян Керкхоф, необходимо несколько ключевых слов:
Провокация. Секс. Безумие. Годар.
Страсть. Ненависть. Свобода.
его формальные эксперименты стирают грань между игровым, документальным кино и видеоартом. Да, есть еще одно важное для Керкхофа слово - правда. В его фильмах неподдельны не только кровь и сперма. Фраза из фильма Годара "Маленький солдат" о том, что кино - это правда 24 кадра в секунду, как раз про Керкхофа, хотя он-то нередко снимает на 8-мм "цифру" со скоростью 25 кадров в секунду.
До конца 90-х назвать самого бесстрашного, провокационного и талантливого голландского режиссера не составляло труда - Ян Керкхоф, конечно. Сейчас так легко не ответишь - вовсе не потому что автор "Ко всем чертям!" и "Шабондамской элегии" перестал снимать. Нет, с ним все в порядке, он по-прежнему делит жизнь между родной Южной Африкой и Нидерландами, его предпоследний фильм "Похороны" (мировая премьера которого состоялась в Москве в 2005 году), как и фильмы 90-х, бесконечно смел, вызывающ и талантлив. Но дело в том, что Яна Керкхофа официально больше нет. Теперь его зовут Арьян Каганоф - любитель эксцентрики и на экране, и в жизни переименовал себя в честь биологического отца, встреченного, когда режиссеру было уже 35. Поэтому в сегодняшней ретроспективе встречаются два режиссера, живущие в одном человеческом теле.
В обращении к своим русским зрителям он объяснился в любви к своему любимому русскому режиссеру.
"Все русское кино сконцентрировано для меня в тех немногих работах, что оставила Лариса Шепитько. Их экстраординарный гуманизм, что так или иначе смягчает тревожную пульсацию горечи и грусти, разлитых в фильмах Шепитько. Их живописная чувственность, происходящая из близости к природе, ощутимой даже в городских эпизодах. Классицизм монтажа, всегда следующего законам музыки. И, что важнее всего, присутствие божественного духа, без которого любые наши кинематографические усилия оборачиваются тщетой. По правде говоря, мои работы выглядят жалкими в сравнении с ее. Я польщен тем, что вы показываете мои фильмы, но ее картины лучше, много лучше. Она умерла в 41 год, столько же мне сейчас. Если вы покажете ее безусловный шедевр "Восхождение" вместо моих картин, я буду счастлив". / Арьян Каганоф