Аудиокниги · 14-Май-19 21:27(6 лет 2 месяца назад, ред. 14-Май-19 23:50)
Пароль не нужен Год выпуска: 2019 Фамилия автора: Семёнов Имя автора: Юлиан Исполнитель: Клюквин Александр Цикл/серия: Исаев-Штирлиц Номер книги: 2 Жанр: Исторические детективы, Книги о войне, Политические детективы, Шпионские детективы Издательство: СОЮЗ Категория: аудиокнига Аудиокодек: MP3 Битрейт: 64 kbps Вид битрейта: переменный битрейт (VBR) Частота дискретизации: 44 kHz Количество каналов (моно-стерео): Стерео Время звучания: 11:52:42Описание: 1921-1922 годы. Не успев перевести дух после командировки в Ревель, Всеволод Владимиров получает очередное задание. На этот раз его путь лежит во Владивосток. Сложившаяся там обстановка прямо скажем непростая. С одной стороны, переворот и захват власти знатным купцом Меркуловым, с другой – японо-американские разногласия. Молодому чекисту предстоит разобраться в напряженной политической ситуации, сложившейся на Дальнем Востоке изнутри, из самого «мозга белого движения» и дать свои прогнозы на будущее, даже если они окажутся абсолютно беспощадными и нелицеприятными для Советского правительства.
Содержание:
Май, 1921
Лубянка, 2
Полтавская, 3. Контрразведка
Хабаровск. Центр
Газета «ВПЕРЕД»
Штаб Восточного Фронта
Городской театр
Кабинет Постышева
Владивосток. Резиденция Меркулова
Полтавская, 3. Контрразведка
Хабаровский ревтрибунал
Губкомпарт
Штаб Фронта
В расположении Амурской флотилии
Камера Владивостокской тюрьмы
Ресторан «ВЕРСАЛЬ»
«ВЕРСАЛЬ». Номер Ванюшина. Утро
У Семенова
Японская миссия
Американская мисссия
Французское консульство
Резиденция Меркулова
Редакция Ванюшина
Редакция «ВЛАДИВО-НЬЮС»
Редакция Ванюшина
Железнодорожная станция Чита-2
Дальневосточная республика. Село Лесное
Разведуправление
Японская миссия в Чите
Вечерняя Чита
Конференц-зал правительства ДВР
Железнодорожная станция Чита-2
Конференц-зал правительства ДВР
Владивосток. Приморский парк
Полтавская, 3. Контрразведка
Приморский ресторан «РЖАВЫЙ ЯКОРЬ». Ночь
Резиденция Меркулова
Харбинский вокзал
Дайрен. «ЯМОТО-ОТЕЛЬ»
Зал «ЯМАТО-ОТЕЛЯ». Утро
Поздний вечер. Номер Блюхера
Ночь. Номер Блюхера
Нота правительства Дальневосточной Республики
Владивостокский ипподром
Квартира Фривейского
Нота Министерства иностранных дел Дальневосточной Республики
Улицы Владивостока
Дайрен
Нейтральная зона между ДВР и Японскими войсками
Хабаровск. Утро
Дайрен
Владивосток. Редакция Ванюшина
КВЖД. Поезд ДАЙРЕН – ЧИТА
Полтавская, 3. Контрразведка
Резиденция Меркулова
КВЖД. Железнодорожный путь
Фронт под Хабаровском
Полтавская, 3. Контрразведка
Квартира Фривейского
Владивосток
Граница Маньчжурии и ДВР
Фронт
Плац Читинской отдельной бригады
Разведупр военного министерства
Приемная Блюхера
Тюрьма
Партизанский штаб
Бронепоезд «ЖАН ЖОРЕС»
Владивосток
Нота заместителя официального представителя РСФСР в Великобритании министру иностранных дел Великобритании
Кафе «АФРОДИТА»
Салон-вагон Меркулова
Редакция Ванюшина
Полтавская, 3. Контрразведка
Позиции белых
Цензурный комитет во Владивостоке
Полтавская, 3. Контрразведка
Хабаровск
Гимназия
Квартира Широких
Хабаровск. Штаб фронта. Ранее утро
Нота Министра Иностранных Дел Дальневосточной Республики Министру Иностранных Дел Китая Ян Хой-цину
Передовая
Владивосток
Эвакопункт
Ставка Атамана Семенова
Ставка под Хабаровском
Чита
Расположение кавалерийской бригады
Штаб Кавбригады
Генштаб народной- революционной армии
Райком Комсомола
Присяга
Владивосток. Номер гостиницы «ВЕРСАЛЬ»
Народное собрание
У Миньки
Где-ж Геоцинтов-то?
Надо уезжать
Владивостокский вокзал. Поздняя ночь
Заимка Тимохи
Передовые позиции красных войск
Вагон Блюхера
Баня
Привокзальная площадь
Дуэль
Салон Блюхера
Ставка Молчанова
Передовые красных войск
Окопы
Заимка Тимохи
Партизанская землянка
Волочаевка
Владивосток
А-а! Так вот откуда Акунин перепёр седые височки молодого Фандорина!
скрытый текст
— А у вас виски седые. — Это я подкрашиваю. Чтобы казаться элегантным, как английский капитан. — Вот и неправда. Я знаю, как подкрашиваются. — Разве так не похоже? Сашенька остановилась и внимательно оглядела виски Исаева. — Обманщик. — Обманщик, — сразу же согласился он и повторил. — Обманщик. ...Глаза у него все в сеточке мелких морщинок. Такие морщинки у глубоких стариков бывают, а Исаев-то молодой, двадцать два ему всего, двадцать два.
Ну и до весёлой кучи: здесь же — пелевинская тема пустоты и сновидений с лёгким протопостмодернистским подвывертом, но только... в 1963 году:
скрытый текст
...Все очень просто: вы меня касаетесь пальцем, и вы ощущаете меня, но чем вы меня ощущаете и что вы ощущаете? Площадь кожи пальца, которым вы ко мне прикоснулись, состоит из атомов, а ведь атом — это ядро, вокруг которого в громадной пустоте вращаются крошечные электроны. В пустоте, запомните это! Так вот, вы прикасаетесь пустотой к пустоте. Поймите, в мире нет массы! Есть энергия, и есть магнитные поля! И больше ничего! Тело — это миф! Мы бестелесны! Мы — из атомов и пустоты, воздух — из этого же, мы все — подданные материи, поймите! Чего же бояться?! И потом, неужели вы никогда не чувствовали, что с вами все это, переживаемое сейчас, уже неоднократно было? Сны — это пережитое вами раньше. Сон — та сфера жизнедеятельности, которая перевернет науку гуманитариев! А в общем, все ерунда и чушь! Надоело! Шамес взмахнул скрипочкой и запел: Ой, койфен, койфен,
Койфен, папиросен,
Сказал Рувиму
Гоиш часовой!
Ничто не ново. Так-то книжка вышла неубедительная, Юлиан Семёнов оказался не силён в искусстве мелко нарезанного монтажа. Сюжет теряется в мелькающих склейках, и в этом сжатом темпе автору просто некогда прописывать полутона, отчего герои получаются такие герои, а враги такие враги. Но тут приходит настоящий народный артист Александр Владимирович Клюквин и спасает всё что ещё можно.
Книжки у Семенова менее интересны, чем фильмы по ним. Взять хотя бы "Противостояние" и, конечно же, "17МВ".
Даже "Исаев", снятый в сравнительно недавние времена, очень неплохо получился.
Книги же больше похожи на рапорты, анализы и донесения. Не столько сюжета и динамики, сколько информации и фактов.
77650963Книги же больше похожи на рапорты, анализы и донесения. Не столько сюжета и динамики, сколько информации и фактов.
Может поэтому? Однажды Семенов совершил поездку в Латинскую Америку, чтобы собрать информацию для очередной книги о Штирлице; он общался с агентами немецкой контрразведки, представляясь американским журналистом. В 1974 году в Мадриде он встречался с главным диверсантом Третьего Рейха Отто Скорцени, а позже — с одним из героев «Семнадцати мгновений весны», генералом войск СС Карлом Вольфом. Как Вы понимаете, информацию на такую тему и от ТАКИХ свидетелей нельзя пересказывать своими словами.
По первому комменту согласен практически со всем, но не с одой Клюквину — зверски переигрывает и неправильно развешивает полутона.
По сравнению с "Бриллиантами" тут хотя бы более-менее беллетристика, хотя сюжет разваливается, если попытаться взглянуть пристальней — разведчики проваливаются, ведь их сливает неизвестный крот, но выводить и обозначать мотивацию да способ беспрепятственного внедрения к красным слишком тяжело, лучше вот вам из Лермонтова и Платона — чего не нравится, вы может против русского поэта или столпа философии? С любовной линией прям беда. С набирающей популярность мистикой ещё гаже. Ой, кто же этот усатый старик, который Исаеву жизнь поломает — то есть уже здесь была задумана канва будущих издевательств над разведчиком. Бабник и сотоварищ Тухачевского по любви к кавалерии Блюхер выведен карикатурно-гениальным, чтобы въедливый читатель сразу понял, что лысый не по глупости и измене слил потом самураям, за что был закономерно расстрелян, а от злокозненности японской разведки и властолюбия будущего усатого старика, врага Штирлица. Гениальность обычно заключается в читкодах на бесконечную еду, деньги и боеприпасы. Прибывает товарищ Блюхер на перрон, а там инвалиды уехать не могут, он им раз и распорядился поезд выделить и накормить. Или не хватает в армии лошадей, товарищ Блюхер осмотрит, выведет лично всех хромых, жеребых и старых, и вот — уже хватает лошадей. Списанный инвалид объезжает коня, которого пятеро и удержать то не могли. Такого человека ни за что расстреляли. Что там про незаконно репрессированного папу Семёнова говорить. Но это по крайней мере лучше идиотских намёков на всеобъемлющий террор в "Бриллиантах". Японцы и белые показаны, как и должны были отражаться у советского писателя, но смело затронут и советский террор в лице отдельного яркого представителя — выведен очень уж мерзко, и что радует, именно текстом, здесь как раз Клюквин очень мешает своей клоунадой. К сожалению, у него начитан весь цикл и в хорошем качестве, поэтому буду мучиться дальше, между чтецами переключаться тяжело. Если бы был Герасимов, ей-богу слушал бы Герасимова.
